 |
|
...Что ждет слушателя-зрителя? Ему, привыкшему к роскоши и обилию сценических красок, фигур, движений; к эффектному, пестрому действу, традиционных постановок «Годунова», этот спектакль покажется почти аскетическим. Не только крайне лаконичное оформление, но и хор. выведенный на балконы зрительного зала. словно предоставляет пространство сцены глубокой, уходящей в бесконечность темноте. А может быть, трагедия одного-единственного человека, что разворачивается перед нами, – в абсолютном слиянии пушкинского слова и раскрывающей его величие, вечную актуальность музыки Мусоргского? Борис появляется в белой рубахе, ступающим тяжело, медленно. Так идут не Лобное место, а он в двух шагах от вожделенного венца. И в этот торжественный момент достижения тайно лелеемой цели Годунов – человек обреченный. Ему не суждено познать ни сладость власти, ни удовлетворение от совершаемых благодеяний. Начинается не эпическая картина русской жизни, каким мы привыкли видеть «Годунова», а моноспектакль, исповедь недюжинной души, погубившей самое себя презрением человеческих законов. Были ли времена в России, когда бы люди с большей серьезностью и пониманием сути трагедии могли бы внимать этому монологу, нежели сейчас! Третьякова, Л. Обретение подлинности // Литературная Россия. 09.02.1990. N6 |
|
| < назад | |